Аппетит и пристрастия человеческие к пище, как известно, весьма деформированы социокультурной средой. Поэтому ответ на вопрос, что должен употреблять в пищу человек, как объект биологический, не однозначен. В мире братьев наших меньших, начинающих свой путь с потребления материнского молока, все проще. Одни едят траву, другие едят травоядных. Смешение пищевых жанров редки и непопулярны. Человек — существо особенное, он имеет выбор. Это свойство позволяет ему относить себя либо к хищникам, либо к вегетарианцам. Последние не употребляют в пищу мясо, а иногда и молоко, сыр, яйца и икру, но лишь исключительно продукты растительного происхождения: фрукты, овощи, зелень, орехи. Они убеждены, что человек сформировался как существо травоядное и потому поедание живой плоти других дышащих существ вредно, а кроме того, и безнравственно: нельзя лишать других жизни для собственного пропитания. Заметим, однако, применять нравственные категории к деятельности желудочно-кишечного тракта, по крайней мере, неразумно. Утверждение «мясо вредно» также нуждается в доказательствах.
Еще одна питательная крайность — употреблять продукты только в естественном состоянии, без какой-либо предварительной обработки, то есть в сыром виде. Что также лишает последователей этой методики множества известных продуктов, прежде всего мяса и рыбы. Тепловая обработка сделала пищу не только более вкусной, но и менее опасной. Несомненно, под воздействием тепла белки денатурируются, витамины разрушаются, продукт приобретает иные качества, но становится безопасней — уничтожаются болезнетворные микроорганизмы.
Сторонники раздельного питания полагают, что есть можно все, главное — не смешивать в одном приеме пищи разные по составу продукты. Например, на завтрак едят мясо, и только мясо, на обед только макароны, а на ужин — исключительно овощи или фрукты. Предполагается, что организму удобней переваривать качественно различные продукты по отдельности. Поскольку одни ферментативные системы приспособлены к переработке белков, другие — углеводов, владелец организма нагружает работой системы по отдельности. Забота трогательная, пищеварительной системе, возможно, и удобней, а вот владельцу, наверняка, не очень.
Последователи питания рационального предпочитают выбирать пищу свою исключительно посредством интеллекта. Они просчитали, что и сколько в каждом продукте природы имеется, затем выяснили потребность организма своего в том или ином составляющем и определили соответствующий распорядок потребления. Растратив по жизни некоторое количество калорий, будь любезен, столько же потребить. Ежедневно следует подать организму к усвоению столько витаминов, белков, углеводов, сколько он потратил.
Простой, естественный и, в общем, приятный акт пищепотребления превращается в сложный, утомительный и даже небезопасный процесс. Согласитесь, последователь любой системы питания не может себе позволить что-нибудь просто так съесть. Он вынужден подумать, а иногда и посчитать, что и сколько в предполагаемом продукте наличествует, а что отсутствует. И если выясниться, что пища, предназначенная к потреблению, не соответствует теоретически определенному стандарту, горе пище. Продукт, в котором больше калорий, или меньше витаминов, или белки не того состава, или еще что-либо не та, признается не годным к поеданию. А если вдруг, проголодавшись, или просто по легкомыслию последователь некой системы питания «случайно» проглотит нечто неподходящее? А потом, насытившись, обнаружит, что съеденное не соответствует его представлению о правильном питании? Горе насытившемуся. И совсем уже не иллюзорное, а вполне конкретное. Организм — система управляемая, адаптационные возможности человека теоретически почти беспредельны, но, приспособившись к некой системе в питании и вдруг получив к потреблению некий продукт, системе несоответствующий, организм может явить существенный сбой в работе своей. И даже если организм справится с продуктом «негодным» по представлению своего хозяина, душевные терзания последнего по поводу допущенной погрешности в рационе более губительны для потребляющего, нежели сам диетический казус.
Все системы питания грешат общим недостатком, они лишают человека свободы пищепотребления, впрочем, не только пищепотребления. Прием пищи, банальный, естественный, инстинктивный акт превращается в интеллелктуально-регламентированный, теоритеризированный процесс.
Человечество, обремененное разумом, наивно полагает, что это и есть его главное, основополагающее свойство. Способность осмысливать и формулировать не означает, что инструментом этим следует постоянно и всегда пользоваться. Любое свойство, которым мы наделены, без употребления «ржавеет», но при несанкционированном использовании также портится. А поскольку каждое свойство наше неотъемлемо от иных свойств, которыми наградили нас природа и Создатель, не должное применение любого из них повреждает остальные.
Разум применяют в среде питания по двум причинам: от безделья и по заблуждению. Ранее, когда думали, чтобы съесть, дабы от голода не мучиться, а не что полезное съесть, интеллектуальные ресурсы направлялись на добывание пищи, и это было обоснованно. Нынче волна продуктового изобилия, захлестнувшая цивилизованное человечество, заставляет использовать интеллект преимущественно для решения проблем желудочно-кишечного тракта. Вполне справедливо, поскольку цивилизация вопрос выживания оформила в казус потребления. Вероятно, ехидный философ был прав, заметив: «Живем, чтобы есть».
Что касается заблуждений, здесь не все столь однозначно. Человечество так и не определилось с вопросом, почему мы так мучительно стареем и безвременно умираем. Отчего страдаем от недугов и вообще, кто мы есть? Вопросы это сложные, и тема безмерная. Потому сознательно ограничимся в разговоре лишь необходимым для разрешения проблемы правильного выбора пищи. И прежде всего мы должны признать — это проблемы не существует в реальности. Она имеет место лишь в воображении нашем, как иллюзия.
Проблема в том, что где-то сознавая, где-то догадываясь, человечество ощущает две вещи. Во-первых, практически беспредельные возможности человека, данные нам от природы или свыше: скупость, неполноценность бытия, бренность тела и краткость жизни, во-вторых. Это противоречие, этот интуитивно-интеллектуальный конфликт и не дает людям покоя. Создание диетологии, систем питания для здорового человека и есть попытка разрешить конфликт возможностей человеческих и реальной неполноценности бытия, старения, болезней и явно преждевременной кончины. Иллюзорность такого подхода заключена в том, что существо человеческое структура-система многосложная, и питание в современном, цивилизованном обществе не может играть решающей роли в жизни человека. Вопрос и количества, и качества пищи в настоящее время даже не второй и не третий. Недуги человеческие возникают нынче от иных причин и еще от избытка пищи, но никак не от недостатка или ее качества.